Глава тринадцатая: Признание Сая.

К шести часам всё уже было готово – все герои одеты в свои костюмы, декорации первой сцены установлены, последние наставления взволнованной Цунаде получены. Сакура с космической скоростью накрашивала Джульетту, которая выглядела как восставший из могилы труп – бледная, нервная и дёрганая. Хината и Наруто удалились в уголок и о чём-то шептались; Хината то и дело хихикала и краснела, а Наруто всё время держал её за руку. Если бы взглядом можно было убить, то Узумаки давно валялся бы на полу – Неджи с такой ненавистью смотрел на Наруто, что странно, что он ещё не заметил этого взгляда. В гримёрной не было только Сая и Саске.
Сакура отложила в сторону карандаш для губ и устало вздохнув, начала причёсывать Тентен, понимая, что за оставшиеся пять минут не успеет подобающим образом завить ей волосы. Впрочем, Сакура всё же попыталась, и в итоге чуть не спалила подруге чёлку. В итоге решено было выдать ей парик.
- М-да, могу только сказать, что сочувствую тем, кто будет сидеть в первом и втором ряду… Неджи, тебе сочувствую вдвойне, тебе ведь играть… Тентен, вытри слёзы и не смей размазывать карандаш по лицу!
Сакура прикусила губу и поспешно отошла к открытому окну. Парик выглядел довольно-таки пристойно, его даже можно было принять за настоящие волосы, вот только он настолько сильно вонял нафталином, что у всех присутствующих в гримёрной слезись глаза.
- До начала осталось полминуты – предупредила Цунаде, выскакивая в холл и молниеносно несясь за кулисы. Тентен, бросив на Сакуру, Наруто и Хинату прощальный взгляд, всё ещё со слезами на глазах пошла вслед за учительницей химии. Неджи уже ждал её за дверью; странно, но он даже не морщился.
- Ну что, пойдем, посмотрим, что ли? – неуверенно спросила Хината, поглядывая то на новоиспечённого парня, то на кусающую губы Сакуру.
Ребята кивнули и покинули комнату вслед за остальными.
За кулисами было почти так же, как и в зале – стояли стулья, кресла и пуфы, на которых уже устроились работники сцены, Сай, Саске и Цунаде. Наруто с Хинатой тут же сели в самый дальний уголок на два свободных пуфа; света туда почти не попадало, и создавалась романтичная и интимная обстановка.
Сакура поняла, что выбор невелик, и уселась на единственный свободный деревянный стул между Саске и Саем. Стул жутко скрипел и шатался, и ощущения надёжности Сакура что-то не испытывала.
- Готовы? Начали! – громким, слышным на весь зал суфлёрским шёпотом сказала Цунаде, и, не дожидаясь, выпихнула на сцену Тентен, которая уже умудрилась запутаться в полах своего платья, Неджи, сделавшего лицо « чемоданчиком », и массовку, которая создавала впечатление бала.
Из колонок полилась музыка, чего не ожидали ни Тентен, ни Неджи, ни Сакура. Раздался громкий треск и грохот – стул только что сломался, и теперь Харуно сидела на пятой точке прямо на полу.
У Саске покраснело лицо – видимо, ему это казалось смешным (наивный! Вот накостыляют ему Цунаде с Сакурой, потом посмотрит, кто будет веселиться!), Сай поперхнулся колой, и тут же, так и не сделав глоток, выплюнул всё на Цунаде, которая уже грозно нависла над Сакурой.
Наруто не выдержал и расхохотался, да так, что было слышно во всём зале (как и треск поломанного стула). Хината покраснела, как помидор, а Саске явно прилагал огромные усилия, чтобы смех не прорвался наружу. Парню казалось, что у него сейчас треснут рёбра – до того смешной казалась происходящая картина. Но, какой бы её ни считал Саске, Цунаде смешной или весёлой она не казалась.
Бледная Тентен, похожая на утопленницу, только в красивом платье, сейчас густо покраснела, как и Хината, изо всех сил сдерживая смех и безустанно напоминая себе о том, что она на сцене. Неджи открыто пялился на Цунаде, начисто забыв о сцене. В себя его привёл громкий голос Тентен, желавшей, видно, исправить ситуацию.
- О горе мне! Ромео, как мне жаль, что ты Ромео! Отринь отца, да имя измени…
Цунаде, посиневшая от злости, медленно повернулась к Саю. Саске, воспользовавшись случаем, помог Сакуре подняться, и тут же пожалел, что сделал это – он совершенно забыл о его маленькой мести. Её шатало, как пьяную, и она рухнула в кресло Саске, давясь от беззвучного смеха.
- Ты полагаешь, что это украсит меня на сцене? – тихо, но угрожающе начала Цунаде, медленно наступая на Сая.
В её голосе звучали нотки истерики и неприкрытой угрозы. Ещё чуть-чуть – и она взорвётся.
- Цунаде-сама, я случайно…
- Ах, случайно?! – заорала, больше не сдерживаясь Цунаде, замахиваясь, чтобы съездить Саю по макушке.
Хината со стоном повалилась на пол, держась за живот. У Наруто на глаза навернулись слёзы. Неджи молча пялился на картину за сценой, похоже совсем забыв о том, что он – Ромео и сходит от любви с ума.
-… А если нет, меня женою сделай, чтоб Капулетти больше мне не быть.
И она со всей силы наступила Неджи на ногу острой шпилькой каблука. Хьюга подскочил, и тут же затанцевал по сцене, делая вид, что от возбуждения не может устоять на месте (на самом деле не давали покоя нога и грозный взгляд замолкнувшей Цунаде)
- О, по рукам! Теперь я твой избранник… уй, как больно… я новое крещение приму… ай, Тентен, кажется, мне нужно ампутировать пальцы… чтоб только называться по-другому… ой-ой-ой, сколько же ты весишь…
Цунаде в капле наблюдала за происходящим. До неё ещё не дошёл смысл всех его слов, как, впрочем, и до самой Тентен. Зато Сакура, Сай, Саске, Наруто, Хината и рабочие поняли всё с первого раза.
Наруто заскулил от смеха, вцепившись пальцами в сиденье пуфа, чтобы не упасть. Саске и Сакура покачивались из стороны в сторону и кусали губы. Сай тихо хихикал в кулачок.
- Кто это проникает в темноте в мои мечты заветные? – дрожащим от ярости и смеха голосом пропищала Тентен, поспешно шарахаясь от Неджи.
- Э-э-э… а кто проникает-то?
Лицо Цунаде исказила лёгкая судорога. Хината уткнулась лицом в плечо Наруто, медленно сползавшего на пыльный пол. Сакура поспешно рылась в бумагах, чтобы помочь Неджи со словами. Видно, Хьюга не посчитал нужным выучить слова до конца.
- Прочитай… ик… ему вот это – икая, сказала Сакура и сунула Саске под нос бумажку с каким-то текстом.
Учиха кивнул. Похоже, смех он усмирил, но это явно многого стоило.
- Не смею называть тебя по имени… - вполголоса начал Саске, и Неджи, услышав спасительную подсказку, тут же повторил фразу – Оно благодаря тебе мне ненавистно…
Цунаде показала Хьюге кулак, и он тут же картинно грохнулся на колени, прижимая руки к груди, и громко закончил:
- Когда б оно попалось мне в письме, я б разорвал бумагу с ним на клочья!
Тентен, сделавшая кавайное лицо, надтреснутым голосом в точности повторила то, что говорила Джульетта:
- Десятка слов не сказано у нас, а как уже знаком мне этот голос! Ты не Ромео? Не Монтекки ты?
За кулисами послышался всеобщий вздох облегчения. Если повезёт, Неджи вспомнит свои слова и худо-бедно закончит второе действие. А там уж Цунаде пусть промывает ему мозги, только вот когда остальной бригады рядом не будет.
Однако, похоже, что Неджи потерял голову от любви. Буквально через три минуты он опять забыл слова, и Саске снова пришлось подсказывать ему. Он встал поближе к сцене, за самый край кулис, где его ещё не было видно, и шёпотом сказал:
- Святая ночь… это ночь, Сакура?
Неджи послушно повторил всё за Саске с самым несчастным и затравленным видом. В лице Цунаде медленно проступало что-то звериное. Саске, поняв, что начудил, быстро затараторил, надеясь, что новый всплеск чувств учительницы химии утихнет ко времени антракта.
- А вдруг всё это сон, так непомерно счастье, так сказочно и чудно всё!
Тентен приподняла полы платья и незаметно отодвинулась от Неджи на несколько шагов. Она всё ещё боялась, что он отомстит ей за то, что она наступила ему на ногу.
- Ещё два слова. Если ты, Ромео, решил на мне жениться не шутя, дай завтра знать, когда и где венчанье. С утра к тебе придёт мой человек узнать на этот счёт твоё решенье. Я всё добро сложу к твоим ногам и за тобой последую повсюду.
- Сакура, теперь твои слова! – шепнул Учиха Харуно на ухо. Она подошла к нему, чтобы пояснять буквы, которые он не понимает (у Сакуры весьма своеобразный почерк).
- Голубонька!
Тентен вернулась к своей речи, а Сакура и Саске начали яростную, но бессловную перепалку из-за почерка Сакуры. Саске не нравилось, как она выводила букву « о ».
- Наруто! Пошли пока отсюда…
Хината и Наруто тоже даром времени не теряли. Они уже целовались в углу, и, кажется, Хинате было не слишком уютно. Хотя бы потому что стоило Неджи повернуть голову, и он тут же увидит сестру в объятьях Узумаки. Парочка покинула сцену и скрылась в неизвестном направлении.
Спектакль продолжался. Время от времени Неджи забывал свои слова, но в целом играл очень неплохо. Никаких инцидентов со стульями больше не происходило, поэтому первые четыре действия прошли точно по плану.
- Антракт!
Прозвучал голос из динамиков, и зрители поднялись с кресел и направились в буфет. Цунаде с мрачным видом смотрела на бледных Тентен с Неджи, которые молча обнимались и вообще старались находиться от неё как можно дальше. Сакура оживлённо болтала с Саем, уговаривая его надеть красную шляпу с пером – главное украшение наряда Графа Париса. Саске ушёл в гримёрную за валерьянкой для Цунаде.
Когда закончился антракт, пьеса продолжилась. Актёры посерьезнели и играли так, как будто от этого зависела их жизнь. Неджи повторил слова и больше не забыл ни буквы. Тентен старалась выглядеть как можно более естественной, а и остальные тоже сыграли неплохо.
Когда в девять вечера пьеса закончилась и Тентен делала вид, что лежит на теле Неджи, пронзив сердце кинжалом, зрители бурно аплодировали. Вышли Цунаде, Сакура, Саске, Сай… не было только Наруто с Хинатой. Неджи и Тентен присоединились к прощальному поклону и наконец-то сняли свои неудобные наряды.
Странно, но Цунаде совершенно не ругала их за испорченную первую сцену. Видно, успех настолько обрадовал её, что она и думать забыла об этом инциденте.
Вскоре актёры начали собираться домой. Наруто вызвался проводить Хинату, поскольку Неджи должен был проводить свою девушку и не мог взять сестру с собой. Хината не возражала, и через полчаса после завершения они уже покинули здание школы. Вслед за ними ушли и Саске с Саем. Сакура осталась одна. Девушка решила помочь Цунаде с уборкой, поэтому освободилась только ближе к часу ночи.
Наконец, Цунаде устало улыбнулась и сказала:
- Ну вот и всё. Аригато за помощь, Сакура, можешь идти домой.
Девушка стала одеваться. Быстро натянув сапоги и шапку, она накинула сверху куртку и схватила сумочку. Попрощавшись с учительницей, Харуно поспешила домой. Ей ещё нужно было доехать до него, а последний автобус, который шёл в их сторону, отходил через десять минут. Сакура припустила что есть духу, надеясь только на то, чтобы не опоздать.
И ей повезло! Автобус прибыл точно в срок и девушка, заплатив за проезд, устроилась в дальнем углу поближе к выходу.
Зазвенел телефон, и Сакура поспешно достала его из кармана куртки.
- Алло? Да, мам, всё в порядке, я уже еду. Буду где-то через пять минут. Хорошо, жди. Пока.
Девушка затолкала трубку в карман, и вдруг из него выпал сложенный вчетверо листочек. Не мало удивлённая, девушка нагнулась и подняла его – Сакура не помнила, чтобы в карманах у неё водились бумажки. Она развернула её – это оказалась записка.
« - Какой знакомый почерк! Это же почерк Сая! » - подумала Харуно, вглядываясь в мелкие прерывистые буквы.
На бумажке было написано всего несколько слов. Из-за слабого освещения она никак не могла прочесть их, но в этот момент они подъехали к очередной остановке. На улице горел фонарь, и свет через грязное окно упал на записку.
« Я тебя люблю ».
Сакура впала в ступор. Сердце пропустило один удар. Она молча смотрела на слова, не в силах поверить в их правдивость. Автобус тронулся с места, но Сакура не шевелилась.